Врач-фронтовик Аркадий Ген – о военных и больничных буднях

Врач-фронтовик Аркадий Ген – о военных и больничных буднях

В свои 97 лет Аркадий Соломонович Ген, кажется, помнит все до мелочей. Он встречает гостей в военной форме, в прекрасном расположении духа, бодр и улыбчив. В канун 76-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне мы говорим с фронтовиком и бывшим врачом Гатчинской больницы о его войне и его победах.

Он родился 29 ноября 1923 года в Опочке (ныне Псковская, тогда - Ленинградская область). Родители и тети по папиной и маминой линиям были врачами, да и жил он, по сути, в больнице, так что трудностей с выбором профессии не было. Закончив 10-летку и отметив 17 июня выпускной, через 2 дня Аркадий Ген с документами приехал в Ленинград – выбирать институт и поступать.

«В воскресенье, 22 июня, мы с тетей поехали к старшему брату - он учился в военно-техническом училище, и на станции Александровская у них располагался военный лагерь. Ждем, ждем – тишина. Часа через 3-4 выбегает брат и кричит: «Прощайте! Улетаем в Мурманск. Война началась!»

Через пару дней я снова был в Опочке. Отец уже ушел фронт – как врача его мобилизовали в первый же день. А мы стали думать, как спасаться. Официальной эвакуации еще не было, все дороги из Опочки были закрыты милицией, чтобы не допустить паники и бегства. В ночь с 4 на 5 июля мы - мама, я и младшая сестренка - вышли пешком с семьей доктора Ольги Ивановны, к ее сестре, в Молотовскую область (сейчас – Пермский край). 60 км шли до Новоржева, потом еще около 20 – до станции Соблаго. Там заночевали в ожидании поезда вместе с множеством других беженцев, как нас тогда называли. Через день пригнали поезд и нас повезли в Калинин (Тверь). Разместили в большом трехэтажном здании железнодорожной школы, где был организован эвакопункт с сотнями таких же беженцев из Смоленска, из Прибалтики, Белоруссии… Кормили раз в день, но у многих еще были деньги, и можно было что-то купить. На 8-й день привезли в Речной порт в Калинине, по 150 человек – считали по головам, чтобы ни больше, ни меньше – погрузили на 6 барж, и на буксире повезли вниз по Волге до Казани, примерно 2 недели. Потом - вверх по Каме до города Оса. Там нас встретила тетя Вера с семьей - сестра Ольги. 3 дня жили у нее, а потом нас определили в семью. 1 сентября сестра пошла в школу, мама поступила в военный госпиталь операционной медсестрой. А я - только после школы, 18 лет не было, без профессии – при хозяйстве. В декабре дождался повестки - вызвали в военкомат. Надо было в Молотов, а это 120 км. Сообщение - только по воде или пешком. Но на улице тогда стояли ужасные морозы, поход отменился и новый, 1942-й год встретил с семьей. 5 января нас, 15 призывников, погрузили на 3 подводы и мы пешком отправились в Молотов. Шли с остановками 3 дня. В Молотове на призывном пункте каждого проверяла мандатная комиссия – откуда, кто родители, спрашивали о специальности. Были трактористы, шоферы, механики. Меня тоже спросили, что умею. А что я умею после школы? Ничего. В какие кружки ходил? – спрашивают. Занимался в фотокружке – говорю, в радиолюбительском. И за это уцепились: «Пойдешь в радисты!». Отправили в Тюмень, в 6-е курсы радиотелеграфистов Красной Армии. Дали в обучение РА-1 – «Радиостанцию Артиллерийскую». Через 3 месяца получил документ, что я - радиотелеграфист. И нас - человек 200 – погрузили в эшелон и в Москву, в академию бронетанковых войск. Там формировались гвардейские минометные части. Я попал в радиотелеграфисты 2-й батареи 297-го отдельного дивизиона 63-го гвардейского минометного полка. В начале апреля - снова в эшелон и на фронт. Куда – не сказали. Одели нас в легкие английские шинели из тонкого сукна, и через какое-то время, ощущая холод, мы поняли, что едем на север. Потом выяснилось – в штаб Карельского фронта. Там я пробыл 2,5 года радиотелеграфистом на батарее. Задачи - боевые вылазки с реактивными установками залпового огня, всем известными «Катюшами». Я - с радиостанцией в окопе, рядом с огневой позицией, передавал команды. Конечно, бомбили, обстреливали. Во время наступления наших войск на Масельском направлении был ранен и эвакуирован в медсанбат, но наши «Катюши», видимо, нас берегли - за время войны погиб только один экипаж. И я остался жив.

Потом стал начальником радиостанции. Присвоили звание младшего сержанта. Однажды вызвали и сказали: отправляем тебя в военное училище. Я не просился, - говорю. - А в армии и не просятся, есть приказ и всё – отвечают. В училище связи в Саратове начали учиться, через полтора месяца новый приказ – на курсы усовершенствования офицерского состава связи Красной Армии в Киев. Там курсантами, еще без звания, мы встретили День Победы. Помню, ночью кричат: Подъем! - Что такое, что за тревога? - Победа! Ну, естественно, выпили. И я первый раз закурил! Всю войну не курил, а тут на радостях… И так 30 лет курил ведь. Бросил уже в Гатчине. 9 мая мы встречали на Крещатике - стояли в оцеплении вокруг трибуны во время Парада.

Позже нас, уже младших лейтенантов, отправили на Дальний Восток – там была «заварушка» с японцами. «500-веселый» наш поезд назывался: останавливался у каждого столба, мы выходили, гуляли. Выгрузили ночью в Иркутске – а оказалось, что пока мы ехали, война закончилась. Тогда всех младших лейтенантов отправили в местное училище связи, а через год распределили в воинские части. Я попал в Кандалакшу, командиром радиовзвода в стрелковый полк. 8 лет прослужил Заполярье, потом был переведен в Клайпеду, откуда в 1955-м вышел на военную пенсию. Вернулся в Ленинград и в 1956-м поступил в педиатрический институт. Сдавал 3 экзамена: химию, физику и сочинение - «Поэт всегда с людьми, когда шумит гроза» - помню, написал на «отлично». После окончания института поехал в Великие Луки: в связи с «Делом врачей» многих сняли, сняли и отца, который работал в главным врачом больницы в Опочке и назначили его в Великие Луки главным врачом областного онкодиспансера. Через 2 года я снова вернулся в Ленинград и стал искать место работы. Тогда тетя позвонила в Гатчину, главному врачу железнодорожной больницы - она его знала. Тот сказал: пусть приезжает. Я приехал, но железнодорожная больница не располагала квартирами, поэтому главврач созвонился с Иосифом Кузьмичем Якубовичем, который тогда был заместителем главного врача центральной районной больницы, и тот сказал: есть место, пусть приходит. Так 1 июня 1964 года я был зачислен в штат Гатчинской ЦРБ детским хирургом. Около 20 лет работал в стационаре, который в те годы располагался в здании нынешней администрации на ул.Киргетова и вел прием в детской консультации - она была в здании противотуберкулезного отделения поликлиники на ул.Горького. В стационаре была детская палата на 6 коек. Дежурил, оперировал... Сейчас трудно представить, что в одном здании были и хирургия, и травма, и терапия - все вместе… Когда детскую консультацию перевели в здание военкомата на углу улицы Красной и Госпитального переулка - организовали хирургический кабинет там. Позже стационар переехал в новую построенную больницу на Рощинской, но мне стационарная работа стала трудна. И я остался работать только в детской поликлинике, которой дали здание бывшего роддома на Хохлова. Сколько детей через меня прошло, не сосчитать, особенно в поликлинике – и по травме, и по хирургии… Но ничего, справлялись. И борьбы, и побед по медицинской части было много. В них и прошла жизнь».

Аркадий Соломонович - капитан медицинской службы, награжден медалями «За боевые заслуги», «За оборону Советского Заполярья», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», Орденами Красной Звезды и Отечественной войны II степени. Он отдал Гатчинской больнице почти 40 лет: придя в 1964-м, ушел на пенсию в 2003-м, в возрасте 80 лет.

Гатчинская КМБ поздравляет всех ветеранов, участников Великой Отечественной войны, малолетних узников, тружеников тыла с Днем Победы! Спасибо вам за мир и свободу! Крепкого здоровья на долгие годы!